Письмо, которого не было

[ivva]

Здравствуй, моя хорошая!
Ты пишешь, как тебе нелегко сейчас, как ты скучаешь по мне, как тебе меня не хватает. Я знаю, маленькая моя, знаю. Может, я никогда и не находился в таком состоянии, как ты сейчас, но поверь, я могу это чувствовать и испытывать тоже.
Иногда, когда ты нас сравниваешь, ты делаешь почти правильные выводы. Да, мы с тобой разные. Я спокойный и уравновешенный, рассудительный и основательный, я не делаю поспешных выводов и не бросаюсь словами. Ты же импульсивная, беспокойная и неугомонная (как я назвал тебя при нашей последней встрече в чате), нетерпеливая и непостоянная. Тебе легче переживать эмоции, мне же труднее принимать решения.
Ты всегда столько пишешь, твои слова не успевают за потоком твоих мыслей и чувств. Ты как будто хочешь, чтоб я познавал тебя каждую секунду, каждое мгновение, потому что ты всегда разная, и ты спешишь поделиться со мной каждый раз все новой тобой. Я понимаю это и потому говорю тебе… пиши, пиши. Шли мне смс, пиши в чате, даже когда меня нет, шли мне хоть по десяток писем на дню, ты мне интересна вся, ты же знаешь это, я много раз тебе об этом говорил.
Ты часто спрашиваешь меня, как я, что со мной, хочешь, чтоб я делился с тобой какими-то бытовыми подробностями. Поверь, я бы с удовольствием, но я их просто не замечаю. Для меня не так и важно, что я съел на завтрак или на обед, и обедал ли вообще, я не запоминаю, сколько часов я спал, какого цвета была постель, мягкий ли матрас. Поверь, хорошая моя, это и правда такие мелочи. Главное, что я жив-здоров, иногда ем, иногда сплю, стараюсь не забывать дышать. Вот и все.
А сейчас я хочу ответить на твой вопрос, почему я так часто повторяю, что все дело во мне… Послушай меня, и я надеюсь, ты все поймешь правильно…
Ты часто говоришь, что если у тебя не получится быть счастливой со мной (упустим сейчас горькую тему расставания и ухода, а то еще накличем беду невзначай), то ты умрешь. Не умрешь, родная моя, не физически, будет перерождение, духовное, ты обретешь себя новую, себя настоящую. Никто и не обещал, что это будет легко и просто, да это будет больно, будет в какой-то степени даже неприятно, в некоторые моменты ты будешь чувствовать даже отвержение и сожаление, тебя будут мучить сомнения и жалость к себе. Но поверь, для тебя в любом случае все закончится хорошо, ты выживешь и станешь другой, станешь сильной, уверенной в себе и независимой. Ты обретешь тот покой, какой ты всегда в себе искала и чувство душевного равновесия, за которое в прошлой своей жизни ты ошибочно принимала равнодушие и безразличие. А потом, чтобы с нами ни случилось, чтобы ни произошло, как бы ни распорядилась судьба (а она и те, кто управляют ею, Ангелы наши, никогда не ошибаются, просто нам иногда не ведомы их мотивы), потом, ты еще будешь с благодарностью вспоминать каждый момент нашего с тобой общения, каждый миг, каждое слово, каждый намек между строк. И потом, только потом, когда улягутся все эмоции, и когда ты уже сможешь спокойно думать и рассуждать, ты все поймешь, и каждая непонятная для тебя сейчас деталь станет прозрачной и такой ясной, и ты удивишься, как же ты раньше могла этого не понимать, ведь все всегда так просто и понятно. И да, ты никогда меня не забудешь, потому что частичку твоего сердца и души я навсегда унес с собой. И да, я буду следить за тобой и чувствовать тебя, где бы ты ни была, сколько бы километров расстояний и часов езды нас не разлучали. И даже, если мы не будем вместе, не будем физически рядом, ты всегда будешь со мной, а я с тобой. Просто знай это и помни.
Теперь обо мне… Помнишь, я говорил, что на свое счастье я уже махнул рукой? Это и так и не совсем так… Сейчас постараюсь объяснить…
Если для тебя, как для женщины, процесс расставания и кажется трудным и тяжелым, но каждый раз, зализывая свои раны и восставая из пепла, вы делаетесь сильнее и богаче опытом, а опыт страдания тоже ценен, он делает человека сильнее. Что же касается нас, то, как оказалось, мужская планка восприимчивости к боли стоит гораздо ниже женской. У женщины всегда есть, на кого опереться, семья, дети, ближе и теснее связь с родителями, родственные связи, на крайний случай сгодятся даже подруги детства. Женщина может быть сильна даже в своей слабости. Она может разрешить показать себя беззащитной, несчастной и беспомощной, она пойдет и примет помощь, или даже попросит ее в крайнем случае, когда будет сильно в ней нуждаться. Просто для вас колебания счастья и горя, радости и грусти привычны, что ли. Большой всплеск…большое затишье. Всплеск поменьше…волна слабее и так по убывающей, а потом опять по нарастающей. И все возвращается на круги своя, только с новыми силами, с новым опытом, с новыми желаниями. Вы каждый раз возрождаетесь. И я вам, женщинам немного даже завидую.
Я же не возрождаюсь, я разрушаюсь…Разрушаюсь душевно, потом, как следствие физически. Это не столько больно, сколько опасно для жизни. Каждый раз душевные землетрясения и чувственные штормы не проходят бесследно, они оставляют рытвины, ямы и руины. И это не заживает, нет, это просто немного затягивается, так, что, кажется уже и забыл об этом, уже вроде бы и жив-здоров. Но остается пресловутый инстинкт самосохранения (хвала Богу, что он есть у всех живых существ, и мы тоже пока не разучились к нему прислушиваться, а то бы повымирали все, как динозавры). И вот в тот самый момент, когда кажется вот она, черта, вот она, за которой я буду беспредельно счастлив, и вот Она, за ней, за чертой, так близко, только руку протяни, вот Она, та, что ждала меня всю жизнь, та, что я к ней стремился, что искал и наконец-то нашёл… И вот ты подходишь к этой самой черте, видишь Её, тянешь к Ней руки, твое сердце вырывается из груди, и его стук грохотом отдает в голове, да так, что заглушает все на свете… И тут он, этот чертов инстинкт самосохранения, подкрадывается к тебе тихо так, незаметно и хватает тебя где-то сзади за пояс штанов и говорит, не нужно, останься, подумай еще…ведь умрешь ни за что, сгоришь, сгинешь. А у тебя дела-дела, люди-люди, обещания, ответственность перед ними. И пальчиком так…айаяй…не хорошо, ты забыл про меня, а я всегда с тобой, храню тебя, оберегаю, ты называешь это Любовью, а я называю это всего лишь помутнением мозгов, потерей головы. И вот тогда, встряхнув головой, ты думаешь, а действительно…привиделось вроде бы что-то… Вот Она стоит, такая милая, родная и желанная. Только вот наверное с Любовью я еще немного подожду, а Ей скажу позже, когда уже не будет никаких сомнений.
Так что, родная моя, видишь, на каком распутье я стою. Вправо пойду, погибну, (если в очередной раз у меня ничего не сложится) влево, тебя потеряю (сама ведь все поймешь, не глупая, не скажу тебе, так ты сама почувствуешь, что Любовь моя света боится, не выйдет тебя встречать, прячется глубоко)… А вот прямо…пошагать бы вместе, дорожка-то длинная, только вдвоем, только рядом. Тут и думать-то особо не нужно, идти, да и только. Там и горести и радости, только страха нет, сомнений нет… Пойдешь ли ты по ней со мной вместе, Любимая Моя?
Ну что, девочка моя хорошая, поняла ты меня теперь? Надеюсь, что да…
На этом я прощаюсь с тобой, родная моя, да не насовсем, а до следующего моего письма к тебе, следующей нашей встречи…Ты говоришь, три месяца…да разве это срок, милая моя?…Ты только жди меня очень, верь, и все сбудется, все будет так, как хочешь ты, как тебе мечтается, как в снах твоих видится. Я всегда с тобой, маленькая моя. Оглянись, и почувствуешь, я рядом совсем, руку только протяни и дотронешься…