Невольные свидетели любви

["angel"]

Серёж, замечательное продолжение. Как всегда трогательное, волнующее. Алиса, конечно, девушка без комплексов, но Ленка молодец. Хорошо отстояла свою честь. Вас только жаль, что столько времени просидели в жаре, да еще и с такой компанией. Хотя… может это и к лучшему. Вы успели проголодаться.
Серёж, каждый раз жду продолжение, как глоток воздуха. Ты умничка. Так описывать свои чувства не каждый может. Так держать.

[SerjAnd]

…Скинув на пороге комнаты с ног сандалии, я прошёл босиком по мягкому, нежно ласкающему горячие ступни, ворсу ковровой дорожки. В комнате было душно, не смотря на постоянно распахнутое настежь окно. Я поставил сумку у стены и бросил на неё футболку, подошёл к окну и, вдыхая полной грудью горячий воздух, опёрся руками на подоконник. Ты, окинув меня беглым взглядом, заметила:
- А ты знаешь, тебе очень идут эти шорты. В них ты выглядишь так соблазнительно…
Я повернулся, поймал тебя за руку и, притянув к себе, шепнул в шею:
- Ну, так иди ко мне скорее, девочка!
- Я вся потная. Мне надо скорее принять душ, - попыталась ты сначала оттолкнуться от меня, но потом обхватила меня за шею, подставляя под поцелуй свои горячие губы.
- Не надо, милая, - низким голосом проговорил я, прижимая тебя ещё крепче. – Я хочу тебя такую…
И я был совершенно серьёзен. Ты же всегда думала, что принять ванну или душ – это необходимая вещь перед тем, как заниматься любовью, но не раз оказывалось, что при настоящей, искромётной страсти это совсем необязательно.
Твои руки медленно соскользнули с моей шеи, чуть касаясь кожи, прошлись по плечам, двигаясь к груди.
- Милый.., - прошептала ты в миллиметре от моего рта.
Ладошками ты ощутила биение моего сердца, и они скользнули ниже, к талии. Нащупали пояс шорт и потянулись к застёжке.
- Да, - ответил я сдавленным шёпотом. – Не останавливайся, касайся меня…
Я быстрыми нетерпеливыми поцелуями покрывал твоё лицо, шею, руки твои продвигались вниз. С трудом отлепившись от тебя, едва переводя дыхание, дрожащими руками я стянул с тебя платье и прижался лицом к твоей влажной груди, аккуратно расстегнув застёжку, снял с тебя купальный лифчик и бросил к ногам рядом с платьем. Мой горящий взгляд пробежал по золотистой коже, руки поднялись, чтобы обхватить грудь. Естественное сочетание нежного загара с незагоревшими местами кожи волновало глаз и страждущее тело. Ты задохнулась, когда я нагнулся и провёл языком по белоснежным полушариям. На вкус тело оказалось чуть солоноватым. Я ухватил губами вершинку, мгновенно превращая её в тёмно-розовый плотный бутон. Я моментально обхватил тебя руками и быстро повалил на прохладные простыни, которые мгновенно нагрелись от жара наших тел, стаскивая с тебя плавки и полностью обнажая тебя. Ты была ошарашена такой внезапной атакой, но я с удовлетворением уловил, как у тебя нежно зарозовели щёки. Я провёл ладонями вверх по горячей атласной коже ног и поцеловал плоскую поверхность живота. Я быстро обнажился сам, сбрасывая свою одежду на пол, образовывая возле кровати причудливую горку, и скользнул взглядом по твоей пленительной фигуре. Ненасытное желание горело в глубине моих глаз.
- Боже, ты необыкновенно хороша! – прошептал я резко изменившимся голосом и уткнулся лицом в подушку рядом с твоей шеей. – Просто неправдоподобна хороша…
Я протянул руку и кончиками пальцев провёл по ложбинке между грудей. Потом, вычерчивая наподобие восьмерки, стал поглаживать белоснежные полушария, едва касаясь кожи, но, не дотрагиваясь до их розовых вершин. Затем большим и указательным пальцами мягко взял за твёрдый бутончик, наклонился и провёл горячими губами по захваченному пленнику. Ты вздрогнула, и голова твоя откинулась назад. Струящийся по моему телу огонь, обжёг тебя и с твоих губ сорвался чуть слышный вздох. Я уже был полностью готов к соитию, но не спешил. Я собирался протянуть это состояние, истязая теперь твоё отзывчивое тело своими жгучими ласками, так долго, как мы оба смогли бы это вынести, и пока ты не запросила бы пощады. Я запустил свою руку в твои волосы и притянул твои губы к своим. Твои губы были такие нежные, такие сладкие… Ты отвечала мне с рабской готовностью, пылая от страсти. И когда я всё неистовее целовал тебя, твоё тело извивалось и изгибалось, прижимаясь ко мне всё крепче, твои руки обнимали меня за плечи, нежно поглаживая влажную кожу. Пропустив одну руку под твою спину, другую я повёл вниз, вдоль твоего тела, касаясь плоского живота, неминуемо приближаясь к огневой точке. Веки твои сомкнулись, ты закусила нижнюю губу, когда моя ладонь коснулась внутренней стороны твоих бёдер. Ты сильнее вдавила пальцы в мои плечи, едва шевеля губами, стала вышёптывать моё имя, и хаотично гладить мою твёрдую спину и бёдра. Я заходился от неистового желания погрузиться в твоё влекущее и сводящее с ума тепло, но пытался отвлечься, переключиться мыслями на что-то нейтральное - на звуки за открытым окном или за дверью нашей комнаты, чтобы не ощущать твоих, мечущихся по моему телу, рук, чтобы не перевозбуждаться и продлить как можно дольше нашу любовную игру. Почувствовав пробежавшую по моему телу дрожь, я приостановил свои ласки и, слегка касаясь твоих тёплых приоткрытых губ, спросил:
- А ты, дорогая моя, когда начала увлекаться противоположным полом?
Я решил сейчас поменяться ролями, устраивая тебе аналогичный допрос. Хотя я приблизительно знал все ответы на свои вопросы, но кто знает, какие секреты ещё может раскрыть доведённая до исступления женщина?..
Ты, не желая останавливать мои ласки, крепче обвила свои руки вокруг меня. Но я был твёрд, мне нужна была небольшая передышка.
- Ну-у-у-у..., - ты обижено надула губки. – Ты же знаешь, у моей истории не такой уж закрученный сюжет, хотя я уже лет в 6-7 была увлечена соседским мальчиком-ровесником, - сказала ты, тяжело дыша. – Но потом мы с родителями благополучно переехали на новую квартиру, и эта романтическая история окончилась, так и не успев, как следует, начаться.
Мои пальцы обрисовали овал твоего лица и, слегка касаясь кожи шеи, снова спустились к груди, нежно обрисовывая её полушария. Я вновь коснулся твоих губ, и они открылись в ответ, приглашая меня в дивное чувственное путешествие.
- А дальше? – шепнул я, чуть покусывая твои губы, не обращая внимания на их настойчивые приглашения.
- А дальше ничего интересного… - мои губы вновь переместились на грудь. Твоё тело прогнулось мне навстречу, и ты сдавленно пробормотала: - Пока… пока в мою жизнь, как ураган, сметающий всё на своём пути, не ворвался ты… лишив меня не только разума, но и… воли… Огонь, который ты зажёг во мне, не загасить обычными средствами…
Мои губы отпустили твои набухшие бутоны и, нежно пощипывая кожу, спустились ниже. Твои руки неистово вцепились в мои волосы, напряглись мышцы живота. От перехватившего дыхание возбуждения ты замерла всего на миг, замолчав. Притормозил и я.
- Дальше, дальше… - бормотала ты, накручивая на пальцы мои волосы. Я двигался по тебе с разжигающей медлительностью, спускаясь всё ниже, изматывая тебя чувственными ласками, наслаждаясь каждым прошедшим сантиметром, и как ты ни старалась, ты не могла заставить меня двигаться быстрее – чем чаще ты пыталась убыстрить темп сама, тем чаще я останавливался и отстранялся, пока ты вновь не успокаивалась. И всё повторялось сначала. От каждого движения по тебе моих чувствительных пальцев, губ и языка, ты изгибалась всё круче и круче в убыстряющемся вихре страсти. Уже ни о чём не думая, ты сама помогала мне возносить тебя всё выше и выше, к самой вершине наслаждения и блаженства. И хотя я сам едва уже сдерживал своё дрожавшее от перенапряжения тело, чтобы не броситься с головой в этот закручивающий дурманом страстный омут, мне было безумно радостно и приятно видеть и чувствовать, с каким наслаждением ты отвечала на мою любовь. Я продолжал ласкать тебя, пока первая горячая волна удовольствия не накрыла наши тела. Но я снова не спешил… Я должен был продлить это состояние как можно дольше. Я замер.
- Пожалуйста… - выдавила ты из себя, широко раскрывая в мольбе глаза. – Пожалуйста, - еле слышно постанывала ты, понимая, что только в моей власти сейчас подвести тебя к самой вершине наслаждения, не дать тебе безвременно сгореть в разожжённом мною нестерпимом мучительном огне.
Но твой просящий шёпот оставался без ответа, заглушаемый моими бесконечными поцелуями и ласками. И снова я остужал свой пыл, не желая пока доходить до последней точки. У тебя уже почти не было сил, голова в исступлении моталась по влажной подушке, ты была уже на грани безумия – припухшие губы беззвучно раскрывались, тело трепетало на измятой простыне, веки дрожали. Ты уже не могла терпеть такую интенсивность ласк, не сходя с ума. Ты уже почти не отвечала на мои ласки, лишь твои руки всё сильнее прижимали меня к себе, боясь отпустить хоть на секунду. Мне самому уже казалось, что я сейчас сойду с ума от овладевшего мною желания, прежде чем мы сможем дойти до конца.
Я поднялся к тебе, целуя твою шею, лицо, трепещущие веки. Снова накрыл своим ртом твои воспалённые губы, срывая с них мучительно-сладкие звуки удовольствия. Не знаю, как долго я мог бы ещё истязать ласками твоё вымученное тело, но, почувствовав, как твоя рука коснулась моей пылающей сущности, раскрылись и вновь сомкнулись твои глаза, я ощутил, что внутри меня, разрастаясь, разбушевалось неукротимое пламя и его горячие языки жгли меня изнутри, вскипая кровь. И лишь когда ты тихонечко застонала и голова твоя снова заметалась по подушке, я, теряя контроль над собой, несильно прикусил твою нижнюю губу и накрыл тебя тяжестью своего тела. Ты вздрогнула, выгнулась, бёдра твои приподнялись, подавшись мне навстречу, прося наслаждения, твои руки тут же обвились вокруг меня и, надавливая на мои бёдра, влекли меня вперёд. Моё дыхание было горячим и хриплым, я понял, что мой железный контроль сломлен и, впившись губами, в пульсирующую на шее венку, я твёрдо, не останавливаясь, двинулся вперёд. Не прерывая своих поцелуев, мы любили друг друга долго и медленно, то, замедляясь и приостанавливая свои ласки, то вновь, сплетаясь в диком танце, взлетали к заоблачным вершинам. Мы были настолько поглощены друг другом, что я не обратил никакого внимания, как вдруг дыхание твоё стало жёстким, хриплым и настолько громким, что скорее напоминало какой-то звериный рык…

[anty]

Сереж, я не узнаю тебя... Отцовство пошло тебе на пользу. Такой чувственный рассказ. Хотя мне было немного стыдно читать этот кусочек. У меня сложилось впечатление, что я подглядывала за вами.

[Я-Лилия]

Сережа! Какой провакационный отрывок!
Но именно поэтому я с удовольствием читаю Вашу с Леной историю)

[Торчи]

Сереж, не могу не согласиться со всеми предыдущими высказываниями!!!! Отрывок_великолепный! Чувственный, манящий! Если честно, то ты настолько хорошо все описал, что я очень живо себеэто представила, правда несколько с другими действующими лицами Но мужа дождаться с работы было сложно

[Saxarisa]

SerjAnd, какой горячий отрывок! Ух! Мне тоже захотелось, чтобы мой любимый был бы поближе
Спасибо за этот отрывок, очень страстный и разогревающий, можно читать даже как "пособие"
Ещё раз спасибо!

[SerjAnd]

Именно в тот момент, когда я исполнял последние «па» своего страстного танца, когда твои раскинувшиеся руки метались по кровати, а пальчики судорожно мяли простынь, когда наш жаркий шёпот заполнил всё пространство комнаты и воздух вокруг нас застыл в ожидании сотрясения, когда наши тела готовы были взорваться, уносясь на вершины блаженства... именно в этот момент я вдруг почувствовал, как что-то горячее и влажное ткнулось мне поочерёдно в ступни ног. От неожиданного прикосновения я вздрогнул и ощутил, что тяжёлое и влажное дыхание доносилось сзади. От щекотки, волнообразными движениями поднимающейся от моих ног, тело стало покрываться мурашками. Меня передёрнуло. Плохо соображая, неостановимо приближая долгожданный взрыв, я пытался оглянуться назад, в то время как мои ступни продолжали покрываться горячей влагой. И каково было моё удивление, когда позади себя я увидел квадратную псиную морду с воодушевлением лизавшую мои ступни, прикладывая к ним, как горячий компресс, свой мокрый язык. В этот момент сильная судорога пробежала по твоему телу, оно выгнулось дугой и замерло, оцепенев, и ты, не в силах больше терпеть эту сладкую муку, задрожав всем телом и задохнувшись вырвавшимся глухим криком, обессилила в моих руках. А я, не выдержав подобного натиска, рассмеялся, почувствовав, как меня будто ударило током. Мой, взорвавший тело, смех переходил в протяжные стоны, по мне прошла крупная дрожь, сводя и скручивая мышцы. Бесчисленными поцелуями покрыв твоё лицо, я блаженно закрыл глаза и отдался на волю последних желанных содроганий. Я крепко свёл челюсти и отпустил всё своё столь сдерживаемое напряжение, но так и не в силах был удержать сотрясающий моё тело, дикий хохот. Я готов был убить этого пса. Пока не улеглись последние волны дрожи, ты испытывала состояние неземного блаженства, даже не догадываясь о сложившейся комичной ситуации. Прошло несколько минут, прежде чем ты снова обрела силы открыть глаза и первое, что ты смогла увидеть, это моё дрожавшее тело в приступе безудержного смеха. Я ещё никак не мог оправиться от необычного ощущения – движения горячего языка по моим ступням во время наисладчайшего кульминационного момента.

Придя в себя, поглаживая моё холодное влажное, трясущееся от смеха, тело, ты, облизывая губы, спросила:
- Что тебя так рассмешило? Такое случилось с тобою впервые!
Рухнув на тебя всей своей массой, я хохотал и хохотал до тех пор, пока слёзы не потекли по щекам. Изнемогая от смеха, я поднял на тебя глаза. По твоим щекам тоже ручьями струились слёзы… слёзы от смеха! Хохот мой был, видимо, так заразителен, что ты тоже не удержалась и стала смеяться вместе со мной, пока кровать наша не задрожала от сотрясания наших тел. А что тебе оставалось? Только рассмеяться вместе со мной, ничего не понимая!
- И думаю, больше никогда не повторится, - простонав, ответил я, вытирая ладонями глаза и щёки.
- Всё, остановись! Успокойся! – утирая, бежавшие из глаз ручьями слёзы, проговорила ты, сама еле сдерживая смех.
- Я не могу! Не могу остановиться! – я раскраснелся от смеха и у меня уже побаливали мышцы щёк и живота.
Я рассказывал тебе, и эта картина снова вставала у меня перед глазами.
– Я сейчас лопну от смеха! – еле вымолвил я, уже снова задыхаясь от смеха. Я опять расхохотался, и с таким жаром, что не прошло и нескольких секунд, как ты, хотя уже и успокоившись слегка и почти высушив слёзы, опять невольно присоединилась ко мне и тоже снова прыснула со смеху. И мы опять оба стали хохотать, раскачиваясь от новых и новых приступов безудержного веселья. Когда смех немного стихал, мы молча лежали, некоторое время восстанавливая дыхание, но как только перед глазами снова представала эта картина, хохот начинался снова. И так до тех пора, пока уже обессиленные, со сведёнными судорогой щеками и животами мы не успокоились, изредка нервно похихикивая…
Я перевернулся на спину, укладываясь рядом с тобой и, бросив взгляд на плотно прикрытую дверь, укоризненно посмотрел на тебя. Поймав мой взгляд, ты всё поняла без слов и, насупившись, сказала:
- Давай, только не будем выяснять, кто из нас не закрыл за собой дверь?
- Давай, конечно, - я согласно кивнул головой. - Тем более что это и так очевидно.
Ты виновато поджала губки: - Кто же знал, что эту псину понесёт наверх?
То, что Гранд частенько посещал первый этаж дома, было для нас не новостью, но вот такое беспардонное появление его на втором этаже и непосредственно в нашей комнате, стало какой-то неприятной неожиданностью.
- Да-а-а-а, - протянула ты задумчиво, - ну и парочку приютили у себя хозяева. Обхохочешься…
- Ну и что? Зато нас долго вспоминать будут, это точно! И не самым уж плохим словом!
Я перевернулся к тебе боком, потянулся и поцеловал всё ещё пылающие губы. Ты была так очаровательна – раскрасневшаяся от бурных ласк и истерического смеха, с всклокоченными волосами. Глаза сияли от небывалого удовольствия, а губы были похожи на свежую распустившуюся розу, смятую моими неистовыми поцелуями.
Вдруг мой живот громко замурлыкал, и я почувствовал голод, сжавший мой желудок.
- Чёрт, - я положил руку на живот. – После трудов праведных я хочу есть…
- Ой, Серёжка! Бог мой! – ты в каком-то безумстве округлила глаза и с реакцией охотящейся кошки молниеносно соскочила с кровати.
Я недоуменно уставился на тебя, ничего не понимая.
- Серёжка, Господи! Нас же ждут на обед! Или уже на ужин… Или ждали… Я в душ, мигом.
Ты натянула халатик прямо на голое тело, схватила полотенце, и я уже слышал топот твоих быстрых ног вниз по лестнице. А я только успел сообразить, куда мы опоздали. Надев шорты, я спустился следом за тобой.
- Пусти меня, - я дёрнул хлипкую дверку душевой.
- Нет уж, подожди. Мы и так поступили по-свински, забыв о приглашении. Я уже выхожу.
Через минуту ты ещё влажная, с мокрыми волосами, свёрнутыми на затылке в упругий пучок, вышла из душа.
- Давай, по-быстрому, - крикнула ты мне вслед, пробегая по дорожке к дому.
Быстро одевшись в более-менее приличную для званного ужина одежду, мы подбежали к калитке и тут же наткнулись на Гранда, встретившего нас доброжелательным оскалом. Он ткнулся носом в моё бедро, и я в ответ поскрёб его жёсткую шерсть на лбу.
- Спасибо, псина, добавил нам огонька! А теперь пропусти нас, пожалуйста, мы и так опаздываем.
Собака весело постучала своим хвостом мне по ногам и, будто поняв мою просьбу, отступила в сторону, пропуская нас, и коротко тявкнула нам вслед.
- Бай! – крикнул я в ответ, обернувшись и махнув рукой.

У Кеши мы появились ровно через два часа после нашего расставания. Едва переводя дыхание, мы ворвались во двор к Мишиным друзьям, извиняясь за опоздание.
- Ну, вы даёте! – встретил нас нерадостным возгласом, восседавший во главе стола, Михаил. – Прямо метеоры! Не успели разойтись, как вы уже тут как тут! – ехидничал мой дядька.
- Ой, простите нас, мы… - тихо пискнула ты, заливаясь тут же румянцем и стыдливо пряча глаза. – Мы… мы отвлеклись немного и забыли…
- Да, ладно, понятно всё с вами, молодята! Навёрстывали упущенное? – Миша озорно подмигнул нам. – Присаживайтесь, давайте. В который раз уже разогревать приходится!
Кеша улыбнувшись, доброжелательно протянул руку, приглашая жестом нас за стол.
Усаживаясь, мы заметили, что на столе стояли опустошённые глубокие тарелки, но нарезанные свежие овощи и кустики зелени оставались нетронутыми. По-видимому, ожидая нас, хозяева успели уже съесть первое и терпеливо ожидали нас хотя бы на второе. Зоя засуетилась возле нас, разливая по тарелкам ароматный аппетитный борщ. От его запаха у меня закружилась голова и протяжно загудело в животе. Со стороны открытой кухни повеяло бараниной. Вкусный запах подогреваемого плова щекотал нам ноздри, навязчиво напоминая, что мы почти ничего не ели самого утра. Зоя примостилась напротив нас рядом со своим мужем, и они вместе с Михаилом в шесть глаз стали наблюдать, с каким аппетитом мы уписывали это необыкновенно вкусное варево.
- Мне кажется, вы совсем не кушаете, - испуганно произнесла Зоя, не сводя с нас глаз.
- Кушаем, кушаем! – мы дружно закивали головами. – И в столовую ходим, и сами что-нибудь соображаем. Просто всё другое по сравнению с домашней едой невкусно.
Дождавшись, когда мы опустошим тарелки, Кеша принёс стаканы и разлил по ним домашнего красного вина, Зоя водрузила в центр стола казан с дымящимся пловом и разложила его по тарелкам, Кеша с Мишей подняли стаканы:
- А теперь - цель нашего ужина, - важно произнёс Михаил и перевёл взгляд на Кешу.
- У нас к вам есть предложение…

[anty]

Сообщение от SerjAnd

- У нас к вам есть предложение…

Заинтриговал... Впрочем, как всегда.
Сереж, так весело стало от твоего рассказа. Гранд, наверное, просто испугался, что вас там убивают и прибежал на помощь...

[SerjAnd]

Сообщение от anty

Гранд, наверное, просто испугался, что вас там убивают и прибежал на помощь...

Я уж не знаю, что было на уме у этой псины, но я был ему очень признателен, что он ласково облизал мои ноги вместо того, чтобы обгладать их, как он профессионально обращался с крупными костями.
А собак, надо сказать, был помесью дога с лабрадором, как мы узнали позже. И хотя вид его был прямо-таки устрашающий, натура у него была добродушная и он был очень умный. Быстро запоминал всех, кто жил в доме и никогда не лаял на них без причины, если только от радости. Не огрызался на детей, которые наровили залезть на него как на пони и, понимая тех, кто боялся собак, никогда не лез к ним. А если и случалось обнюхать, то он действовал так аккуратно, как настоящий обходительный кавалер. В общем, я сам даже привязался к нему и расставаться было жалко...

[SerjAnd]

- Завтра мои друзья приглашают нас на морскую прогулку на целый день, - продолжил Кеша. - Сами они по выходным занимаются своим нехитрым промыслом, но завтра, в виде исключения, решили устроить небольшой вояж. Как вы смотрите на это? Отдохнём на яхте, позагораем, поныряем, рыбку половим…
От его предложения у меня закружилась голова – это же такая удача провести целый день в море на собственном судне, поудить рыбу! Я, не раздумывая ни секунды, часто закивал головой в знак согласия. От такой радости я даже лишился дара речи. От счастья я поперхнулся остатками плова и закашлялся. Миша несильно хлопнул меня по спине.
- От радости в зобу дыханье спёрло? – улыбался мой дядька.
С улыбкой во всю свою физиономию я посмотрел на тебя. Ты как-то неопределённо пожала плечиками, ничего не ответив, вырисовывая пальчиком рисунок на покрывающей стол клеёнке. А я, отпив ещё глоток вина, ощутил молодую силу, подхватившую и зовущую за собой. Да! Я молод, здоров, любим и люблю! И, сидя тогда за столом, уже в нетерпении желая начала следующего дня, я не мог не чувствовать, как пробежала по жилам тёплая дрожь ожидания новых мгновений счастья!..
На этот раз мы засиделись в гостях недолго и, прощаясь у калитки с хозяевами, возбуждённо договаривались о завтрашнем дне.
- Значит, завтра в пять ждём вас здесь.
- А теперь давайте домой и спать! И никаких шалостей! Вставать чуть свет! – шутили нам вслед наперебой Миша с Кешей, закрывая калитку.
Возле дома нас снова встретил Гранд, радостно молотя хвостом и жадно обнюхивая нас снизу вверх. Ты уже почти не испытывала панического страха от его манипуляций и смирно стояла, ожидая конца процедуры. Он поднял вверх свою довольную морду, вероятно, ожидая от нас своей очередной порции ласки. Я положил ладонь на его квадратный лоб:
- Ну, что, дружище? Ждёшь нас? Сообразим снова на троих?
Псина, словно в недоумении, склонила голову на бок, чавкнув своей массивной челюстью.
- Пошли, шут гороховый! – ты потянула меня за руку. – Миша сказал – спать! И никаких сообразим!
Перед дверями дома столкнулись с Настасьей, и я предупредил её, что завтра рано утром нам нужно будет уйти. Она рассказала, как нам открыть калитку и закрыть её снаружи, пожелала приятно провести отдых на воде и пожелала спокойной ночи, заметив, однако, что ты не особенно была в восторге от предстоящей прогулки.
Поднявшись к себе в комнату, мы блаженно растянулись на постели вверх уплотнившимися животами.
- Солнце, ты, похоже, не рада Кешиному предложению? Тебе не хочется ехать?- я перевернулся на живот и обратил к тебе своё лицо. Ты задумчиво уставилась в потолок.
- Даже не знаю… предложение заманчивое, конечно, но мне страшно на целый день отправляться в море. А если мне станет плохо? Ведь так долго я никогда не плавала. Может быть, ты пойдёшь без меня?
- Здра-а-а-а-сте вам! Додумалась. И что мне там без тебя делать? – я обижено отвернулся и снова лёг на спину.
- Ты обиделся? – ты коснулась моей руки.
Я промолчал.
- Ну, Серёж, а если меня укачает, что мне делать? Куда бежать? Вплавь добираться до берега? Ты хоть об этом подумал? Это ведь не час или два, а целый день!
- Ну почему, почему ты всегда думаешь сразу о худшем? Почему тебе должно быть плохо? Такое предложение… а мы… Тьфу ты…
Приглушённое моё фырканье подействовало на тебя, как ушат холодной воды и ты, всё-таки бросив на меня свирепый уничтожающий взгляд, утвердительно кивнула. Это вселило малую надежду, и я снова перевернулся на живот и навис над твоим лицом:
- Ну, соглашайся, Аленька! Это очень важно! – я обнял ладонями твоё лицо, обжигая его возбуждённым дыханием и вглядываясь в твои глаза.
Ты недопонимающим взглядом смотрела на меня.
- Подобные вещи сближают людей, - пояснил я. – И тебе нужно учиться заводить знакомства и налаживать родственные связи. Тем более что с Михаилом вы уже почти что родственники, и было бы неудобно отказать ему в предложении.
Ты усмехнулась (наверное, по поводу упомянутых почтиродственных отношений), но ничего не сказала.
- Ну, соглашайся, солнышко… - я приблизился почти вплотную к твоим губам. – Представляешь, выйдем в море, загасим движок и, дрейфуя, половим рыбку, позагораем… М-м-м-м, красотища! Да и хоть какое-то разнообразие, а то уже с ума сводит эта скукота!
- Ладно, давай спать! Утро вечера мудренее, - ответила ты, явно не желая давать своё согласие.
- Э, нет! Какое там утро вечера? Нам вставать чуть свет! Сейчас решаем - едем или нет? – я касался своими губами твоего рта и основательно устраивался на тебе.
- Встанем завтра и решим. И не пытай меня! – ты упрямилась и, аккуратненько вылезая из-под меня, укоризненно посмотрела. - Что сказал Михаил? Спать! Заведи лучше будильник.